Интервью c Global Marketing Programs Manager в JetBrains Михаилом Винком

JetBrains

Справка: Михаил Винк работает в JetBrains с 2012 года. Пришел в компанию на позицию Product Marketing Manager (PMM) в команду PhpStorm. Сейчас занимается отладкой различных процессов в маркетинге. Закончил ЛЭТИ по программе “Компьютерная безопасность и защита информации”. В прошлом ― владелец собственной веб-студии.

С Мишей мы созваниваемся по Skype, так как два с половиной года назад он перевелся в мюнхенский офис. Здесь и далее курсивом – прим. интервьюера.

Миша, привет. Я бы хотела начать с тех времен, когда ты еще не работал в компании, потому что почти у каждого нашего сотрудника есть интересная история о том, как он попал в JetBrains. Поделишься своей?

Да, это действительно интересная история. Многие наши сотрудники попали в компанию, проделав “классический” путь: сначала 239 (Президентский ФМЛ №239), затем мат-мех СПбГУ. Когда я только устроился, и в корпоративной сети появился мой профиль, многие сотрудники думали, что я ― это мой брат. Он как раз учился в 239 и на мат-мехе. То есть по стандартному развитию событий логично было предположить, что это он. Но это был я, учившийся в обычной школе и далее в ЛЭТИ. Так получилось.

А можешь поподробнее рассказать, как так получилось? Наверное, нам стоит вернуться к студенческим временам?

Наверное, даже раньше. Первую работу я стал искать в 7-м классе. Сначала помогал летом в компьютерной фирме отца, заменял секретаря. Потом решил найти что-то еще, но меня не брали никуда, кроме Орифлейм. Я не хотел работать в Орифлейм, потому что, по слухам, молодых людей, занимавшихся этим, частенько били в процессе работы. Как-то я сделал отцу интернет-магазин и по бартеру получил ноутбук. Понял, что мог бы этим заниматься. Отправил порядка 30 резюме, сделал тестовое задание для одной компании и получил работу младшего PHP-разработчика. Полтора года работал у них удаленно, а дальше ушел на фриланс. Там было больше возможностей. Этот фриланс плавно перетек в мою первую собственную компанию.

Первую? Были и другие?

Да, всего у меня было три компании. Все были так или иначе связаны с разработкой. Первая потом плавно превратилась в третью, которая занималась разработкой софта, веб-сервисов и консалтингом. Вторая родилась из одного из проектов по разработке систем автоматизации рекламы. К тому моменту, как я собрался уходить из бизнеса, мы уверенно занимали несколько ниш, связанных в первую очередь с реальным сектором экономики: информационными продуктами для сбыта и продажи автозапчастей.

Многие люди не любят работу “на дядю” и считают собственный бизнес пределом мечтаний. Как получилось, что ты ушел из своего бизнеса в чужой бизнес?

В сервисной разработке стало скучно, т.к. проекты и заказчики по сути были одинаковы. Но своих идей о создании своего реального продукта или идеи продуктового бизнеса у меня не было. В какой-то момент я познакомился с основателем проекта GameChangers Сергеем Дмитриевым (не путать с Сергеем Дмитриевым ― основателем и президентом компании JetBrains). Он сказал мне: “У нас есть GameChangers, как раз для тебя”.  Я не очень понимал о чем речь, но пошел на собеседование к Веронике Ветровой, и меня взяли. Мне стало интересно, как делают нормальный продуктовый бизнес в IT и не только. Решил, что надо продавать свои компании и идти в нормальное место поработать.

А сейчас твои компании существуют?

Сейчас нет, как я уже сказал, первая компания переродилась в третью, в которой у меня был партнер. Ее я продал знакомым, и они интегрировали и ассимилировали ее в свой процесс. Вторая компания открывалась под проект, проект закончился, компанию закрыли.
Все, что происходило в момент продажи третьей компании, стало для меня дополнительным аргументом к тому, почему я не хочу иметь свой бизнес.

Видимо, это был очень насыщенный период жизни. Что бы ты посоветовал людям, которые хотят делать бизнес в России?

Дал бы совет изучить матчасть и понять, как заранее себя обезопасить в рамках реалий, которые на самом деле есть, особенно в тот момент, когда бизнес вырастет до мало-мальски значимых объемов.

Ты пришел в JetBrains на позицию PMMa, почему не разработчика?

До уровня разработчика в JetBrains я не дотягиваю, и программистом меня бы просто не взяли.

Не трудно работать с программистами?

Легко, потому что сам близок к программированию.

Что в первый год работы в JetBrains было самым сложным?

Научиться ждать: не все, что я хочу, делается быстро. У нас есть не только продуктовые команды, но и подразделения, которые решают в первую очередь внутренние задачи (команды дизайнеров, исследователей, интернет-маркетинга и т.д). У всех свои приоритеты. И не всегда мои приоритеты ставятся на первое место, что абсолютно нормально для большой компании, но как представителю малого бизнеса мне было сложно к этому привыкнуть.

Ты долго работал PMM-ом,  как бы ты определил основную задачу человека, работающего на этой позиции? Я знаю, что каждый по-своему формулирует ответ на этот вопрос, интересно узнать твой.

PMM ― это человек, который должен думать о бизнесе продукта, быть адвокатом пользователей продукта внутри компании и команды.

Это подразумевает, что ты должен был очень много общаться с пользователями?

Да, это было практически постоянной частью работы. На некоторые рынки мы выходили именно через коммьюнити.

PhpStorm предназначен для PHP-разработчиков. Как бы ты описал основную специфику этого рынка?

Аудитория PhpStorm и, например, WebStorm имеет низкий порог входа в язык программирования, для которого предназначена IDE. Войти в разработку на этих языках легко и дешево. Learning curve очень отличается от языков типа Java и С#. Это повышает ответственность компании за обучение использованию тулов. Те, кто только начинают, многого не знают. Тот же PhpStorm для них избыточен, и нужно учить пользователей использовать его возможности, чтобы инструмент приносил больше радости.

Год назад ты стал заниматься новыми задачами, передав свои дела в PhpStorm Анне Лебедевой. Какие задачи ты решаешь сейчас?

Работаю над несколькими проектами, они сильно отличаются по содержанию.

Первое ― это различные активности по экосистеме плагинов, плагин-репозиторий. Второе  ― адаптация маркетинговых стратегий и активности по развитию новых рынков, на специфических рынках. Тех, где нужно адаптировать маркетинг и стратегию продаж. Третий проект ― технические интеграции и автоматизации, связанные с поддержкой пользователей.

Можешь привести пример специфического рынка?

Например, рынок Азии имеет очень большую культурную специфику. Там слабое проникновение английского языка (посмотреть подробную статистику можно, например, здесь), локализация очень важна. Недавно мы вернулись из длинной бизнес-поездки, все выступления там были на локальных языках с использованием переводчика. Компании там предпочитают покупать у местных дистрибьюторов, поэтому реселлеры имеют огромное влияние на выбор пользователей продуктов. Также в Китае традиционно высокий уровень пиратства.

Как ты считаешь, какое самое значимое событие произошло в индустрии разработки ПО за последние два года?

Нет одного события, все происходит эволюционно. Технологии, скорее, продукт эволюции, а не революции. Даже если появляется новая технология, чтобы создать на ее основе реальные проекты нужно время, да и не всегда это возможно на живом продукте. Интересно, что происходит давно сдвиг в сторону облачных сервисов. Из того, что видно, в тренде IoT (Internet of Things). Устройств становится огромное кол-во, серия взломов в последнее время показала, как уязвима эта сфера. Взрывная популярность привела на этот рынок компании, которые традиционно производили вещи и были не знакомы с компьютерной безопасностью. Все больше случается утечек данных. Но это не то чтобы что-то революционное.

Как думаешь, как изменится рынок разработки в ближайшие 5 лет?

Можно только поспекулировать. Есть ощущение, что рынок разработки меняется не очень быстро. Если мы говорим об IDE, то JetBrains уже 17 лет, и все чаще звучат прогнозы, что рынок разработки уйдет в облака.  Хорошим примером может служить GitHub и многие серверные продукты, продукты для командной работы. Говорят, что IDE умрут, но так не происходит. В ближайшие 5 лет сильных изменений в том, как работают программисты, не произойдет. Будет более интенсивный переход в облачные тулы, в добавок к классическим desktop-based IDE разовьются Cloud IDE. Появляются новые языки: как, например, Kotlin. Но Kotlin тоже развивается эволюционно, он появился несколько лет назад и совершенствуется с каждой версией.

Последнее время связанную с IT медиасферу, да и просто пользователей соцсетей волнует вопрос широкого распространения искусственного интеллекта. Поговаривают, что роботы заменят людей, и это произойдет не только на кассах супермаркетов, но и в интеллектуальных областях. Как ты думаешь, насколько реальна перспектива такой замены программистам?

Рынок разработки вряд ли изменит то, что будут роботы. Искусственный интеллект ― тема последнего года, но в реальности тем технологиям, которые используются, десятки лет. Просто вычислительные мощности возросли, и стало возможно применять эти технологии в большем количестве сфер. Роботы существуют давно, ими можно заменять многие вещи. В Германии проводили исследование на тему того, можно ли заменить клерков на автоматизацию. Выводы: заменить можно порядка 51%, но не нужно, не понятно в таком раскладе, что делать с людьми. Интересны тесты с безусловным доходом. Правда, этого не стали делать в Швейцарии, но еще тестируют в Финляндии и обсуждают в США. Возможно, безусловный доход  ― то, к чему мы движемся. Но на тех рынках, где дешевая рабочая сила, по-прежнему в строю будут оставаться люди.

Здесь мы уже погружаемся в область социальной философии и уходим от непосредственно IT. Может, для людей и не плохо продолжать работать?

Если мы говорим про страны, где труд эксплуатируется, особенно детский, то вряд ли это хорошо. В экономически развитых странах об этом речи не идет, а сама идея безусловного дохода как раз и предполагает продолжение работы многими людьми, но в то же время гарантирует им минимальный уровень дохода, чтобы побудить их сменить работу на более подходящую для них без боязни остаться без денег на аренду квартиры или еду. Ведь счастливый и продуктивный работник намного лучше и успешнее привносит вклад в экономику.

Но когда ты понимаешь, что эти изменения будут при тебе, становится одновременно не по себе и очень интересно. Вообще, изменения рынка занятости (и незанятости), повлекут за собой огромные изменения, в первую очередь в образовании.

Я недавно слушал Esther Wojcicki, профессора из Сан-Хосе, и она рассказывала об альтернативной модели образования: про то, что ты не говоришь о том, что делать студентам, они сами должны разобраться в теме на практике. Вообще, в скором времени сменится парадигма того, как происходит обучение детей и взрослых. Это уже происходит и даже масштабируется. Когда я собирался переезжать в Мюнхен, я очень любил GameChangers, они привлекают действительно крутых экспертов и думал, что неплохо было бы организовать что-то такое там.

А сейчас я хожу вольным слушателем в CDTM ― это похоже на GameChangers, и там такие программы созданы были при университетах еще в 1998 году. Эти программы призваны покрыть тот разрыв в знаниях, который есть между выпускниками и состоявшимися профессионалами, экспертами.

Раз уж мы заговорили об экспертности. Возвращаясь к работе в JetBrains, какие свои знания и навыки считаешь самыми сильными?

Во-первых, организованность, структурирование того, чем я занимаюсь. Я очень много пишу. Люблю все прописать, чтобы сложить это в голове. Также это позволяет ретроспективно оценивать, насколько качественно были приняты решения.

Во-вторых, любовь к цифрам. Не буду говорить, что я хорошо считаю, но люблю делать это сам. Мы с тобой когда-то обсуждали, мне было проще сначала посчитать какие-то вещи самостоятельно, чтобы вы (команда маркетинговых исследований) проверили расчеты и построили свои прогнозы. Это экономило кучу времени, поскольку я не мог требовать от вас так же глубоко и серьезно разбираться в рынке PHP-разработки и специфике продукта, на том же уровне, что и я сам. Я строил гипотезы, считал, приходил к вам, проверял, и это была супер быстрая стратегия.

Что тебя мотивирует?

В основном, это внутренние мотивирующие факторы, и, в первую очередь, скука.
Стало скучно ― пошел делать что-то новое. На собеседовании наша HR-директор Наташа Числер спросила меня, что будет, когда мне станет скучно в JetBrains? Хорошо, что в компании есть возможность переключаться между проектами, поэтому скучно когда-то вряд ли станет. Кроме того, мне приятно делать людям хорошо. А вот внешние факторы для меня не очень важны. Есть люди, которым необходим позитивный фидбек, без него они засыхают ― это не про меня.

Если бы была возможность вернуться назад во времена обучения в вузе, чему бы ты уделил больше времени?

Я бы делал то же самое. Как я говорил, у нас многие из конкретной школы и вуза. У меня был другой путь. Если бы я пошел на мат-мех, то не занялся предпринимательством. Во-первых, меня бы выгнали быстро из-за прогулов. Во-вторых, из Петергофа (Там расположены общежития и учебные корпуса. Добраться до конечной станции метро Санкт-Петербурга занимает 40 минут) на встречи по бизнесу не наездишься.
Мне нравится то, что получилось.

Мария Антропова,
руководитель команды маркетинговых исследований в JetBrains