Публикации и ответы на комментарии в блогах JetBrains не выходят на русском языке с 2022 года.
Приносим извинения за неудобства.
PMM или PM? Что значит быть менеджером продукта?
Татьяна Васильева, менеджер продукта в команде Educational Products, рассказала Марии Лебедевой, специалисту по тестированию в проекте MPS, о том, где она находит вдохновение для работы и как складывается ее карьера.
В интервью:
- Путь в product management
- RubyMine
- Хороший релиз
- Личная эффективность
- Educational Products и образование:
Татьяна Васильева, менеджер продукта в команде Educational Products
Путь в product management
Начать я хотела с того, что наши пути весьма схожи: физико-математический лицей № 239, потом матмех СПбГУ. И вот мы обе работаем в JetBrains. Мне хотелось узнать, как ты пришла на эту работу.
Я училась на специальности «Прикладная информатика в сфере международных отношений», так как при поступлении хотела быть скорее на стыке дисциплин, нежели чисто программировать. Тем не менее, в конце второго курса я пошла работать младшим разработчиком, потому что по-настоящему увлеклась программированием: хотела писать код в промышленных системах, а не просто в рамках учебных проектов. Но потом, курсе на третьем, мне попалась известная книга Фредерика Брукса «Мифический человеко-месяц», и она очень сильно на меня повлияла. Я поняла, что хочу двигаться в сторону управления проектами и процессами в IT.
Уже к концу пятого курса я перестала писать код, руководила командой разработчиков, занималась построением Agile-процессов, в основном Scrum, в своей и в чужих командах. Активно участвовала в Agile-конференциях, проходила сертификации, была одним из основателей Agile-сообщества в Петербурге. Однако после знакомства с методологией Lean и прохождения тренинга у Мэри и Тома Поппендиков, меня потянуло от управления проектами в сторону управления продуктами. Стало интересно не столько строить процессы, сколько понимать, как должен выглядеть продукт, работать с требованиями и доносить до разработчиков идею того, зачем мы делаем то, что мы делаем, и для кого. Так я поняла, что хочу перейти в product-менеджмент. Поскольку я сама работала в аутсорсинге, где обычно product-менеджмент на стороне заказчика, а не на стороне исполнителя, я стала рассматривать продуктовые компании. При этом мне хотелось найти компанию, которая делала бы продукты, по-настоящему интересные для меня самой.
И вот мне попалась на глаза вакансия Product Marketing Manager (менеджер по продуктовому маркетингу) в JetBrains. И я очень загорелась. IntelliJ IDEA я знала и любила еще будучи разработчиком. На тот момент идея, что каждому продукту нужен свой PMM, в JetBrains только начинала воплощаться в жизнь. Я никогда не думала, что хочу заниматься маркетингом. Но желание работать над хорошим продуктом было слишком большим, и я откликнулась на вакансию. В итоге меня взяли PMM-ом в RubyMine. Надо сказать, что у меня как раз был опыт промышленной разработки на Ruby on Rails, и это, конечно, сыграло свою роль.
Очень интересно! Это же было в 2011 году?
Да, восемь лет назад. Трудно поверить!
А какой компания была в то время? Чем она отличалась от сегодняшней? Ведь мы значительно выросли.
Компания была меньше, более камерной, уютной, состояла в основном из разработчиков и тимлидов. Это была компания универсальных бойцов. Разработка, тестирование — все было в рамках продуктовых команд. Многие сотрудники решали очень разные задачи и совмещали несколько позиций в разных продуктах. А технической поддержкой всех IDE на основе IntelliJ и вовсе занимался один сотрудник — человек-легенда Сергей Баранов. Первые PMM-ы были одними из немногих людей в компании, кто не был разработчиком.
А теперь этот камерный дух ушел?
Мне кажется, я почувствовала изменения после того, как мы переехали в офис Universe в 2013 году. Мы стали очень быстро расти. Приезжая в офис, я могла встретить человека, которого лично не знаю. Однако эта камерность и сейчас сохраняется в рамках продуктовых команд и в офисах поменьше. Но все же многое изменилось, конечно. Появились новые команды, такие как Digital Marketing, Design, Market Research and Analytics и другие. Разделение зон ответственности стало более четким, выстроились более явные процессы выпуска версий продуктов, технической поддержки, проведения совещаний. Когда я пришла работать, у нас было четыре PMM-а, а сейчас больше двадцати.
А какие задачи ставятся перед PMM-ом?
Задачи во многом зависят от команды. PMM выступает скорее в роли коммуникатора: помогает выстраивать общение команды с сообществом разработчиков и другими командами JetBrains: дизайнерами, аналитиками и так далее. Нет необходимости специально объяснять разработчикам, что нужно пользователям, потому что они неплохо представляют, что и как должно быть. Ведь мы сами постоянно пользуемся нашими продуктами. Если команде необходимо понять какие-то текущие тренды, определиться с приоритетами или узнать, как лучше рассказать о том или ином функционале, PMM находит нужных людей, организует все и приносит команде результат.
Это продуктовые задачи, а маркетинговые?
А маркетинговые задачи — это работа с сайтом, блогом и подготовка других материалов. Это организация рекламных кампаний. PMM-ы выступают в роли заказчиков для команды диджитал-маркетинга, например. Это выбор подходящих конференций, организация и подготовка докладов, стендов для выставок и т. д. В общем, PMM отвечает за то, как продукт выглядит на рынке, как он подается и продается.
RubyMine
Ты проработала в RubyMine почти 5 лет. Как менялся продукт, и как это отражалось на твоих задачах?
Я пришла в RubyMine в очень хорошее для продукта время. 2011, 2012 и 2013 годы были хорошим периодом и для Ruby on Rails. Вышли версии Ruby 1.9.3, а затем и 2.0.0, Rails 3.1 и Rails 4, которые принесли много интересных и хороших изменений в технологию. Мой первый релиз, RubyMine 4, запомнился мне больше всего, и это был хороший релиз. Он был хорошо принят сообществом, да и команда, как мне кажется, была довольна. Тогда ребята здорово поработали над производительностью. Было много новых интересных фич, в частности целый ряд новых инспекций кода, поддержка новых тестовых фреймворков и т. д. С тех пор RubyMine прошел очень большой путь, стал по-настоящему зрелым продуктом с большим набором функционала. Интересно, что сами технологии Ruby и Rails после периода роста вышли на своего рода плато. Стало происходить меньше изменений в языке и фреймворках, которые IDE могла бы поддерживать и за счет которых выпускать новые релизы, строить маркетинг. Команда столкнулась с необходимостью искать новые способы развития продукта, отличные от feature-driven подхода.
У других IDE нет такой проблемы?
Если сейчас и нет, то наверняка в какой-то момент будет. Именно поэтому опыт RubyMine вдвойне интересен. Те маркетинговые и продуктовые решения, которые команда выработает, с большой долей вероятности можно будет применить и в других продуктах. Причем тут важно именно маркетинг выводить на качественно другой уровень. Это очень интересная задача, но это и причина, по которой я ушла из RubyMine. Если помнишь, мне изначально была интересна продуктовая, а не маркетинговая составляющая роли PMM, и я решила, что мне пора искать что-то другое. Мы нашли очень хорошего человека на позицию PMM RubyMine, которому эта задача была интересна и по плечу.
Хороший релиз
Ты назвала RubyMine 4 «хорошим релизом». Что ты под этим подразумеваешь?
Для меня хороший релиз — это три составляющие. Первое: он должен быть «чистый» с точки зрения разработки. Не должно быть регресса, багов на второй день после релиза. То есть он должен быть качественный, готовый, причем в идеале готовый заранее, без паники и фиксов в последний день. Сами разработчики должны быть довольны своей работой. Так бывает не всегда, будем честными. Второе: новая версия продукта должна делать жизнь пользователей качественно лучше по сравнению с предыдущей версией. Должен быть прирост value. Это может быть как поддержка нового функционала, фреймворка, так и какой-то другой, новый взгляд на старый функционал, выход на следующий уровень. Например, мы выпустили темную цветовую схему Darcula для IntelliJ IDEA и других IDE. Казалось бы, это просто цвета, но для многих пользователей это была возможность чувствовать себя совершенно по-другому, гораздо более комфортно в своей IDE. Или когда мы в RubyMine 4 прокачали производительность: IDE стала стартовать в четыре раза быстрее. Такое люди замечают сразу же. В релизе должно быть что-то, на что разработчик сразу обратит внимание: стало лучше, удобнее. И третье, но не последнее, конечно: должны расти продажи и увеличиваться число новых пользователей.
А с переходом на подписки понятие «хорошего релиза» должно меняться?
В общем и целом, на мой взгляд, нет. Чтобы пользователи продлевали подписки, они должны видеть, что продукт постоянно улучшается. Но изменения должны быть более плавными — именно поэтому мы перешли от двух релизов в год к трем и стараемся уходить от схемы, при которой долго разрабатывается какая-то крупная фича, а затем она выпускается и продвигается. Сейчас мы стараемся отталкиваться от сценариев использования и вносить изменения, которые в совокупности приводят к новому качеству использования того или иного сценария.
Личная эффективность
Про твое переходное состояние. Когда я готовилась к встрече, я нашла твое выступление в 2016 году на внутренней конференции JetBrains про личную эффективность. Мне очень понравилось. Кажется, это отлично согласуется с твоим постоянным желанием улучшать процессы. Продолжаешь ли ты этот личный проект?
Действительно, несмотря на то что я в свое время ушла от процессов к продуктовому менеджменту, мне по-прежнему интересно строить процессы, просто не в командах, а в своей собственной работе. И многие вещи, которые я использовала как Agile-коуч, я перенесла в свою работу. Тем более, у нас в компании очень важно быть самоорганизованным, потому что нет жесткой менеджерской вертикали. А для PMM-а это и вовсе жизненно необходимо, потому что его работа — это постоянная многозадачность, очень много внешних факторов. Это своего рода вопрос выживания.
Это относится ко всем PMM-ам?
Думаю, да. Я все время занимаюсь настройкой того, как именно я работаю. Меняю какие-то модели, пользуюсь разными инструментами, и вообще мне нравится пробовать разные практики самоорганизации.
Todo-листы писать?
И это в том числе. Люблю писать todo-листы и перебирать для них разные приложения. Я их принципиально меняю каждые несколько месяцев, потому что это заставляет меня еще раз пересмотреть то, что я делаю, свериться с общим курсом. В какой-то момент я осознала, что это не только моя индивидуальная боль. Это боль, которая есть у многих. А еще поняла, что из того опыта, который я накопила, пока внедряла Agile, многое может сработать не только для меня, и решила поделиться с другими.
Ты еще говорила про медитацию, как способ успокоиться после очень радостных или грустных впечатлений. Некоторые мои друзья используют приложения для медитации. Ты, кстати, медитируешь?
Да, я медитирую до сих пор. Я начала в 2014 году, так и продолжаю. Для меня это не стало ежедневной практикой, но медитации по-прежнему очень помогают абстрагироваться от эмоций, начать спокойно действовать, когда это необходимо. Несколько раз в неделю я точно медитирую.
Educational Products и образование
Educational Products
Мне бы, конечно, хотелось поговорить о том, как возникло направление Educational Products.
История образовательных продуктов началась лет 7 назад. Сергей Дмитриев, сооснователь и президент JetBrains, тогда проходил довольно много курсов на различных MOOC-платформах. Ему далеко не все нравилось в том, как организовано онлайн-образование, и у него появились интересные идеи, как оно могло бы быть устроено. Он поделился мыслями с разными людьми в компании. Эти идеи пустили ростки и развились в несколько направлений. Одним из этих направлений стал Stepik. А еще одним — PyCharm Educational Edition.
А как ты попала в команду?
Когда я поняла, что пора уходить из RubyMine, я стала искать другие варианты. И в первую очередь внутри JetBrains. Я не хотела уходить из компании, потому что мне очень близки и люди, и культура; ценности компании во многом совпадают с моими личными ценностями, что очень важно. Когда мне рассказали про образовательное направление, я очень загорелась. В отличие от RubyMine, здесь все только начиналось. Мне хотелось попасть в продукт на ранней стадии. Кроме того, стояла задача интегрировать различные идеи и направления в единый продукт, это был тот самый продуктовый менеджмент, который я искала. Да и сама тема образования очень многогранна, она увлекает.
Когда ты говоришь про продукт, ты имеешь в виду PyCharm Edu?
Я имею в виду всю линейку Educational Products. Изначально речь шла действительно о PyCharm Edu. Это был уже вполне сформировавшийся продукт со своими пользователями. Но он все равно оставался частью PyCharm и создавался командой PyCharm. Я видела нашу задачу в том, чтобы выйти на более широкий рынок и уйти от концепции IDE. Когда мы говорим про образовательный продукт, мы имеем в виду не только и не столько инструменты, мы говорим о подходе к обучению, об образовательных материалах и образовательной среде. У нас было много разрозненных идей о том, как стоит учить людей программированию, — надо было собрать все воедино. Нужно было сформулировать видение, понять, кто наша целевая аудитория, какие решения мы можем предложить. И понять, как мы можем перейти от идей к конкретным действиям. Это оказалось не так просто. По большому счету, весь мой первый год в проекте ушел на то, чтобы аккуратно собрать все имеющиеся идеи и наработки, переосмыслить их и сформулировать, что же мы понимаем под Educational Products. Но начали мы с того, что сформировали самостоятельную команду, которая уже не была частью PyCharm. Кроме того, появился единый плагин EduTools, который поддерживал уже не только Python, но и Java и Kotlin.
Я знакома с PyCharm Edu, потому что сама проходила там курсы. И когда мне хочется что-то написать на Python, я иногда пишу прямо в PyCharm Edu, хотя у меня есть обе среды. Я знаю, что плагин сейчас совместим с PyCharm, IDEA, Android Studio, WebStorm и CLion. А расскажи про вашу целевую аудиторию, на кого вы ориентированы?
Наша аудитория делится на несколько сегментов. Прежде всего, это преподаватели и учащиеся. Причем если мы говорим об учащихся, мы имеем в виду не только студентов вузов — мы ориентированы на тех, кто активно занимается самообразованием. Часто это люди, уже имеющие формальное образование и зачастую работающие, но стремящиеся заполнить пробелы в знаниях, или те, кто хочет перейти в IT из других областей. Если мы говорим о преподавателях, опять же, это не только те, кто зарабатывает классическим преподаванием, но и те, кто делится знаниями в блогах, пишет книги, создает онлайн-курсы.
Образовательный контент
А кто создает курсы? Как вы находите людей, которые их разрабатывают?
Это хороший вопрос. Мы делаем контент своими силами, а также активно ищем тех, кто готов сотрудничать.
Для того чтобы получился хороший образовательный контент, нужно выбрать подход к обучению, и подобрать образовательные материалы и инструменты, которые соответствуют этому подходу.
В создании образовательных материалов, на мой взгляд, мы должны пройти три стадии. Первая стадия — создание контента своими силами. На этом этапе важно делать контент, который будет хорошо демонстрировать основные подходы к обучению, которые мы пропагандируем, и возможности инструментов. К примеру, Kotlin Koans — серия упражнений, помогающих освоить синтаксис языка Kotlin, — демонстрирует подход к изучению языка через небольшие практические упражнения, выполняемые непосредственно в IDE. На второй стадии мы привлекаем преподавателей, которым близок наш подход к обучению и которые могут пользоваться нашими инструментами, чтобы создавать свои обучающие материалы. Например, в наших IDE можно проходить миссии обучающей игровой платформы CheckiO и изучать таким образом Python и JavaScript. Третья стадия — предоставляем платформу и определенный формат обучающих материалов, которые позволяют всем желающим создавать обучающий контент.
Ты имеешь в виду, что каждый желающий сможет сделать свой курс?
Речь идет не совсем о курсах в их классическом понимании. Дело в том, что как раз в этом мы видим недостаток существующего онлайн-образования: оно до сих пор строится по образу и подобию офлайн-образования, живет понятиями «курс», «семестр» и т. д. Но для life-long learning (непрерывного образования) это все не работает — надо отталкиваться от тем, надо по-другому дробить информацию, это не должен быть статический, единый для всех курс. У каждого учащегося должна быть возможность составить свою карту, построить свой образовательный путь, который приведет к тем знаниям, которые необходимы именно этому конкретному человеку.
Мне кажется, классическое образование тоже постепенно к этому идет. Видимо, все образование движется в сторону модульности и персональной ориентированности.
Да, безусловно. Образование сейчас переживает переломный момент, пытается выйти на качественно новый уровень. Всем уже очевидно, что существующие образовательные стандарты не работают, они не отвечают запросам современного мира и уж тем более мира будущего. А новых стандартов пока нет. Так что сейчас очень много экспериментов и в школьном образовании, и в вузовском образовании, и в онлайн-образовании. Сейчас это очень интересная область в интересное время. Происходят и дальше будут происходить очень большие изменения. Потому что сильно изменилось общество. Образование пытается эти изменения поймать, догнать. Мы все дальше уходим от жестких структур. Если раньше все строилось на том, что ты вначале накапливаешь знания (учишься), а потом всю жизнь эти знания используешь (работаешь), то сейчас такая модель больше не работает. Ты учишься всю жизнь. Сейчас один и тот же человек может в чем-то одном быть учеником, а в чем-то другом быть экспертом. Как раз потому что люди стали чаще менять профессии, они стали по-другому накапливать знания. Границы между разными дисциплинами становятся все более размытыми, появляются совершенно новые направления деятельности и профессии. Именно поэтому система образования должна перестроиться. И, конечно, онлайн-образование играет здесь одну из ключевых ролей.
Есть ли проекты, которые вы рассматриваете как конкурентов?
Конечно, у нас есть конкуренты. Как я и сказала, сейчас в образовании время экспериментов. Создается довольно много интересных образовательных платформ. И речь идет уже не только о MOOC–платформах, таких как Coursera, edX, Khan Academy, Udacity, Udemy, FutureLearn, но и об обучающих платформах с упором на практику и решение задач, таких как Codecademy, Codewars, JavaRush. Но мы верим, что сможем предложить свое уникальное решение. Сейчас мы сфокусированы на проектном обучении, персонализированном обучении, микрообучении, на обучении непосредственно в среде программирования с использованием профессиональных инструментов.
Проектное обучение
Расскажи про проектное обучение. Как это работает?
Смысл проектного обучения в том, что новые знания сразу же привязаны к конкретной практической работе. Учащийся не просто учит что-то новое, а сразу же применяет знания на деле и видит, как они позволяют получить конкретные результаты. Уже на стадии обучения учащийся начинает накапливать опыт. Это очень мотивирует. И такой подход очень актуален в обучении программированию. Потому что программировать — это не просто знать синтаксис языка, а владеть языком, уметь решать с его помощью конкретные задачи, уметь пользоваться необходимыми инструментами. Поэтому лучше сразу учиться на конкретных проектах и сразу в IDE.
То есть можно сразу овладеть еще и инструментами, IDE?
Да, потому что владение инструментами, такими как IDE, инструменты сборки, контроля версий — важный навык для любого программиста. И нужно еще на стадии обучения показать, когда, зачем и как необходимо применять те или иные инструменты. Для несложных задач на знание синтаксиса языка достаточно простого онлайн-редактора, а для работы над проектом такого редактора уже недостаточно. Важно уметь настроить окружение и уметь им пользоваться.
На последней конференции ты говорила, что у вас много планов и идей. Проектное обучение входит в эти планы?
Да. Мы уже анонсировали JetBrains Academy — наши первые наработки в этом направлении совместно со Stepik. Мы открыли доступ к платформе изучения языков программирования, Hyperskill, в основе которой как раз и лежат все перечисленные принципы.
Кроме того, мы задаемся сейчас вопросом, как встроить процесс обучения в каждодневную практику программирования для тех, кто уже программирует, но хотел бы повышать уровень знаний. Для этого необходимо выдавать обучающие материалы небольшими порциями, но они должны быть релевантны контексту: как учатся люди, которые уже занимаются профессиональной разработкой, как они узнают о новых возможностях языков и так далее. Они не учат заново Java, к примеру, но им может быть интересно, что вышло в последней версии Java и как это можно использовать непосредственно в том коде, над которым они сейчас работают. В начале года мы выпустили результаты опроса на эту тему, который мы проводили среди профессиональных разработчиков.
Ты недавно вернулась из второго декрета. Рождение детей как-то повлияло на твою работу?
Да, безусловно. Рождение детей заставляет во многом пересмотреть свои цели и приоритеты. Вернувшись из первого декрета я как раз задумалась о том, чтобы уйти из RubyMine. Второй мой декрет подтолкнул нас к тому, чтобы в команде Educational Products появились еще два PMM-а, что позволило мне еще больше сосредоточиться на продуктовом менеджменте и отойти от маркетинга, став product-менеджером. Кроме того, с появлением детей изменился и мой стиль работы. Совмещать семью и работу не всегда просто, и это объясняет мое увлечение тайм-менеджментом, заставляет лучше взвешивать свои решения. Делать здесь и сейчас то, что можно сделать сегодня, — с маленькими детьми ты не всегда располагаешь своим временем так, как планируешь. С другой стороны, я заметила, что в работе и в родительстве меня привлекают схожие вещи. Быть родителем — это слушать и слышать своего ребенка, пытаться понять его, учиться смотреть на мир под непривычным углом, его глазами. Быть менеджером продукта — это слушать и слышать пользователей и разработчиков, учиться смотреть на продукт под непривычным углом, глазами других людей. И то, и то во многом про эмпатию. Ну и конечно, тема образования мне близка. Старший сын скоро станет школьником. Я думаю о том, как и чему он будет учиться, как я вижу его образование; какие возможности есть у него сегодня и какие возможности я бы хотела, чтобы у него были завтра. Это заставляет меня задавать вопросы, читать про образование и пропускать все это через себя. Мне важно, что моя работа и мои личные интересы пересекаются. Иногда какие-то идеи, которые возникают в вопросах образования в собственной семье, находят отражение в работе, и наоборот. Это очень интересно.
Мария Лебедева, специалист по тестированию в MPS
